Маромонт. Город мертвой луны - Мария Ниссен

– Что-то нашего отца она не уберегла! – рявкнул Ник.

– И не забывайте про моего внука Ленни, – прохрипела старуха Марта из угла, – который погиб от рук этих существ, так как Офелия боялась давать детям свой защитный эликсир.

Люди недовольно заулюлюкали.

– Получается, что и без ведьм мы уязвимы, и с ними мы в опасности, – подытожил кто-то из угла.

– Почему Офелия не вернет эту стену? – с напором спросил Ник. – Если бы стена стояла, наш отец бы не погиб!

Около сорока лет назад Офелия создала магическую стену, защищающую поселок и его окрестности от любых сверхъестественных существ, кроме ведьм. Большинство из присутствующих сорок лет назад были либо детьми, либо вообще еще не родились. Однако многие из них успели застать то время, когда стена еще существовала. Энтони Уилкинсон стал первой жертвой оборотней после падения стены, и только тогда люди поняли, что с мирной жизнью придется временно попрощаться. За время существования стены жители уже успели забыть о любой сверхъестественной напасти, и атаки оборотней стали для них полной неожиданностью.

– Офелия сделала стену совместно с матерью, – пояснила Марта. – Такие заклинания должны быть привязаны к роду ведьм, то есть, изначально к самой младшей живущей ведьме в роду, у которой уже проявились способности. Тогда это была Офелия.

– Не может быть! – скептически произнес отец Мелани. – Насколько я знаю, у Офелии к тому моменту уже было двое детей того возраста, когда проявляется сила!

– Муж Офелии был человеком, – осадила его старуха. – Только ее младшая дочь, мать Ребекки и Нормана, унаследовала способности ведьм. Когда ее способности проявились, стена сразу же образовала с ней связь.

– Но через три года после рождения Ребекки и Нормана дочь Офелии погибла… – задумчиво сказала Летиция.

– Да. У близнецов, естественно, тогда еще не проявились способности, поэтому связь была утеряна навсегда, а стена исчезла. Офелия даже не предупредила об этом. Мы не знали, что стена пала. Поэтому погибли люди. Эх, мой Ленни…

– Значит, – Ник почесал затылок. – Офелия должна снова создать стену и связать ее с Ребеккой. Только такую, чтобы и ведьмы не смогли пройти сквозь нее. Поэтому мы заранее выдворим близнецов.

– Но, постойте… – произнес один пожилой мужчина. – Близнецы могут погибнуть в изгнании. И тогда стена снова рухнет. Может, оставить хотя бы Ребекку здесь и следить, чтобы с ней ничего не случилось?

– Ну, нет уж! – запротестовал старший Уилкинсон. – Ребекка непредсказуема, и против нее мы бессильны. Я уверен: с такими способностями Кэнделлы выживут, где угодно.

Все одобрительно закивали, в особенности сомневающиеся.

– И как вы это собираетесь осуществить? – поинтересовалась Летиция. – Офелия – ведьма! Вы и подступиться к ней не успеете, как упадете на землю в каком-нибудь припадке!

Все тотчас же потупили глаза.

– У меня есть решение этой проблемы, – отозвалась старуха Марта, и все в миг перевели свои взгляды на нее. – До создания стены и после ее падения Офелия спасала нас эликсиром, защищавшим от всех сверхъестественных существ. Тем самым эликсиром, который не разрешала пить детям. Любой оборотень, касаясь нас, терял свою способность обнажать клыки. Будто временно становился человеком. Это большее, что тогда могла предложить нам Офелия. До сих пор ума не приложу, как она создала такой мощный эликсир…

– Ближе к делу… – не выдержал Ник.

Старуха кашлянула:

– Как я сказала, эликсир защищает от сверхъестественных способностей. И даже ведьмовских.

– Это все, конечно, интересно, но как это поможет нам сейчас? – не унимался Ник.

– У меня остались запасы эликсира с тех времен. Немного, но на сегодня хватит… В знак раскаяния из-за Ленни ведьма раздала нашей семье последние остатки эликсира про запас. Однако оборотней уже истребили, и он так и не пригодился. До сегодняшнего дня, – старуха снова кашлянула. – Как мне поведала сама Офелия, зелье должно долгие годы и десятилетия хранить свою силу. А значит, оно до сих пор не потеряло свою ценность.

Смеркалось. Солнце уже почти зашло за горизонт. Ребекка стояла за домом во влажной траве. Она повторяла одни и те же движения по нескольку раз: выставляла вперед руку с браслетом, держась за него другой рукой, – и траву охватывал огонь; делала рукой спиралевидное движение – огонь исчезал, а на траве можно было заметить иней.

– Вот это здорово! – услышала она голос брата с крыльца. – А что, без браслета никак?

– Очень смешно! – скривилась Ребекка и пригрозила брату рукой с украшением.

– Эй, спокойно! – усмехнулся Норман. – Ничего, когда и у меня способности проявятся, я тебе покажу!

Он спустился с крыльца, держа в руках два пустых бидона.

– Ты к деду Рудольфу за молоком? – спросила сестра.

– Да, – Норман перекинул ногу через велосипед, плюхнулся на сиденье и замер. – Тебе не кажется, что сегодня весь день слишком тихо?

Ребекка прислушалась:

– Да уж, странно. Даже свет ни у кого в окнах не горит, хотя уже почти стемнело.

Норман пожал плечами и выехал на дорогу. От тяжелой тишины и надвигающихся сумерек было жутковато. Через пару минут он добрался до дома Рудольфа. С заднего двора слышалось мычание коровы, в окнах было совсем темно. Несмотря на это, Норман бросил велосипед у крыльца и попробовал постучать в дверь. Как и ожидалось, ему никто не открыл. Парень вздохнул и неспешно побрел обратно к велосипеду. Не успев наклониться, чтобы поднять его, Норман почувствовал, как кто-то зажал ему рот рукой и сильно обхватил. Попытки освободиться были безуспешными.

– Черт, он вырывается! – послышался чей-то ор. – Альберт, заткни его!

Звон пустого бидона. А затем темнота.

Офелия сидела на кухне и звякала ложкой, помешивая чай с сахаром. Ребекка располагалась напротив, и о чем-то думала, иногда останавливая свой взгляд на предметах вокруг, которыми кухня изобиловала, словно музей. На обеденном столе стояли всевозможные виды домашней утвари: сахарница, солонка, блюдце с печеньем и банки с медом. Сам стол был покрыт клетчатой клеенкой, на которой виднелись следы засохших пятен. Все это молча говорило о простоте и легкой небрежности жильцов.

– Ты точно не будешь чай? – спросила бабушка внучку.

– Нет. Сейчас соберусь с силами и проведаю Мелани.

– Боишься?

– Да… Ты слышишь? – Ребекка напряглась.

За окном послышался шум: чей-то топот, голоса.

– О! – усмехнулась старуха. – А ты говорила, что сегодня тихо. Наверняка все отмечали у кого-то день рождения, а теперь возвращаются.

– Нет-нет, – настороженно произнесла Ребекка. – А вдруг они все были у Мелани, а теперь… идут к нам?

– Вся деревня отправилась к ней из-за такого пустяка? Думаешь?

– Боюсь, для них это не пустяк…

Офелия беспокойно посмотрела Ребекке в глаза. Голоса становились все громче, из окна уже можно было увидеть свет от фонарей в руках людей. Их было как минимум двадцать человек. Ребекка и Офелия сидели, сжавшись на стульях, пока не поняли, что люди остановились прямо у их дома.

– Ведьмы выходите! – заорал Ник. – Если ходите увидеть своего добытчика!

Глаза Офелии и Ребекки расширились. Они обе вскочили из-за стола и кинулись к двери.

– Ребекка! – остановила старуха внучку. – Ты остаешься здесь! Я сама разберусь!

– Но, бабушка!

– Ты еще не так сильна! Оставайся, говорю тебе!

Офелия выбежала на улицу. Ребекка вздохнула и села обратно за стол. Обеспокоенно осмотревшись, она резко встала и, тяжело дыша, поправила браслет на своей руке.

– Вот моя сила, – прошептала девушка.

Едва открыв дверь на улицу, Офелия увидела толпу, настроенную весьма недружелюбно. Впереди всех стояли Ник и Альберт. Младший Уилкинсон держал у шеи Нормана нож. Руки Кэнделла были связаны. В ту же секунду Офелия выставила вперед руку, чтобы магическим путем воздействовать на Альберта, но ничего не произошло. Она стала хаотично направлять ладонь в разные стороны, пока не увидела старуху Марту.

– Ты… – только и смогла произнести ведьма.

Офелия тотчас же вспомнила о Ленни и о том, что снабдила семью Марты лошадиной дозой эликсира. Это было жалкой попыткой загладить вину, но большего ведьма не могла предложить. Вероятно, старуха была к тому же смертельно обижена за отказ Офелии воскресить ее внука, думая, что для ведьм нет ничего не возможного. Сложив все это в голове, ведьма поняла, почему ее магия не действовала и кто был тому виной.

– Я никогда тебя не прощу, – утробно пробормотала Марта.

Офелия сжала челюсть, пытаясь сохранить на лице остатки гордости.

– Все, наигралась, ведьма? – слащаво спросил Ник. – Мы на равных. И мы пришли с миром.

– Я вижу, – скептически буркнула бабушка.